Сегодня, 30 июля, Ethereum исполняется десять лет

Сегодня, 30 июля, Ethereum исполнилось десять лет. Юбилей приходится на то время, когда платформа находится в центре глобальной инфраструктуры блокчейна, поддерживая тысячи приложений, инструментов и цифровую экономику.

Действительно ли современные системы на базе Ethereum автономны или децентрализованы лишь номинально, но централизованы в управлении?

Основная миссия Ethereum все еще нуждается в защите

В своём выступлении на конференции ETHCC 2025 соучредитель Ethereum Виталик Бутерин подчеркнул, что широкого распространения недостаточно. По его словам, главный вопрос заключается в том, служит ли Ethereum своему первоначальному предназначению.

Бутерин призвал разработчиков переосмыслить само значение децентрализации. Он утверждал, что многие проекты сегодня используют термин «децентрализация», не реализуя его основных преимуществ.

Например, децентрализованное приложение может быть создано на Ethereum, но если оно включает механизм обновления, контролируемый командой разработчиков, то пользователи остаются зависимыми от посредников.

По словам Бутерина, истинная децентрализация должна приводить к результатам, на которые пользователи могут положиться. Он сослался на работу криптографа Филиппа Рогауэя, который однажды назвал криптографию моральным договором, а не просто технической областью.

Бутерин разделяет эту точку зрения и призывает сообщество Ethereum рассматривать свою работу не как нейтральную инфраструктуру, а как ряд инструментов, формирующих свободу пользователей.

По его словам, целью должна быть не децентрализация как таковая, а то, что она даёт. Если система не расширяет возможности пользователей, даже самые передовые технологии могут не оправдать своих первоначальных ожиданий.

Больше пользователей, больше разрывов в силе

Сегодня Ethereum является основой большей части глобальной инфраструктуры web3, обеспечивая более двух третей децентрализованной финансовой деятельности и проводя большинство транзакций со стейблкоинами и NFT. Такой масштаб был немыслим в 2015 году, но он принёс с собой новые компромиссы.

Наиболее заметное изменение касается состава участников. Ethereum больше не формируется преимущественно независимыми разработчиками или низовыми сообществами. На него всё большее влияние оказывают финансовые институты, государственные структуры и крупные операторы протоколов.

Многие ведущие DeFi -приложения продолжают работать с ключами администратора или правами обновления прокси-сервера. Эти разрешения позволяют отдельным командам в одностороннем порядке изменять смарт-контракты или замораживать средства, сводя контроль пользователей к решениям внутренней политики.

Эта тенденция не ограничивается небольшими платформами. Некоторые из крупнейших протоколов Ethereum по-прежнему сохраняют формы административного управления, противоречащие идее автономного, защищенного от несанкционированного доступа исполнения.

Влияние правовых и нормативно-правовых рамок также меняет операционную модель Ethereum.

После введения санкций против Tornado Cash в 2022 году несколько поставщиков инфраструктуры внедрили механизмы фильтрации, включая ограничения на уровне RPC, проверку транзакций и региональный контроль доступа.

Например, такие проекты, как Infura, Alchemy и другие, внедрили системы, блокирующие пользователей на основе местоположения или нормативного статуса.

Эти разработки происходят вне самого протокола Ethereum, но напрямую влияют на пользовательский опыт. В результате получается многоуровневая система, в которой децентрализация существует на уровне протокола, но не на уровне всего стека.

Бутерин привёл пример Android, чтобы продемонстрировать риски такого расхождения. Хотя Android остаётся системой с открытым исходным кодом, большинство пользователей работают с версией, изменённой разработчиками, дополненной неудаляемыми приложениями и сформированной коммерческими стимулами.

По его мнению, Ethereum может двигаться в том же направлении, если основная инфраструктура останется нейтральной, поддающейся аудиту и открытой для выбора пользователей. Различие между формальной децентрализацией и практической централизацией становится всё сложнее игнорировать.

Тесты, которые многие системы Ethereum до сих пор не проходят

Основной аргумент Бутерина в его выступлении на конференции ETHCC 2025 заключался в том, что многие системы, претендующие на децентрализованность, при внимательном рассмотрении оказываются неэффективными. Чтобы оценить этот пробел, он предложил ряд практических тестов.

Первый — это тест на отказ от участия. Если бы исходная команда разработчиков исчезла, сохранил бы протокол полноценную работу для пользователей или доступ к средствам и базовым операциям был бы нарушен?

Сегодня во многих случаях, особенно в сетях второго уровня и приложениях DeFi, ответ — нет.

Бутерин указал на ещё одну метрику — тест на внутреннюю атаку. Он оценивает, какой ущерб может нанести скомпрометированный интерфейс, действия внутреннего пользователя или злоумышленник.

Например, если можно взломать интерфейс, чтобы перенаправить средства пользователей, или если обновление протокола может быть инициировано одним мультиподписным кошельком, то на практике проект остается крайне централизованным.

Последним показателем является доверенная вычислительная база, которая определяет, скольким уровням инфраструктуры необходимо доверять, чтобы система работала безопасно.

Смарт-контракт может быть неизменным, но если пользователь полагается на централизованный оракул, сторонний API и конечную точку RPC по умолчанию, то каждый из них добавляет новую точку отказа или потенциальную цензуру.

В 2025 году значительная часть экосистемы Ethereum всё ещё не проходит эти тесты. Около 60% сетей второго уровня сохраняют административные ключи или механизмы обновления, которые позволяют разработчикам изменять или приостанавливать работу сети без согласия широкого круга пользователей.

Аналогично, более 70% интерфейсов front-end для dApps на базе Ethereum полагаются на централизованный хостинг, часто через отдельные домены или сторонние API.

В многочисленных известных инцидентах злоумышленники успешно внедряли вредоносный код в эти интерфейсы, подвергая пользователей финансовым потерям, даже если базовые контракты были защищены.

Управление — еще одна область, где децентрализация зачастую существует скорее на первый взгляд, чем на практике.

Одно исследование показало, что примерно в трети проектов DAO более 80% голосов принадлежит небольшому числу крупных держателей токенов, что создает структурный дисбаланс.

Решения формально открыты для принятия сообществом, но на практике принимаются концентрированным меньшинством. Голосование с использованием токенов, хотя и широко распространено, продолжает вызывать вопросы о подотчётности и равноправном участии.

Инструменты обеспечения конфиденциальности демонстрируют схожие ограничения. Хотя доказательства с нулевым разглашением широко рекламируются как прорыв в обеспечении анонимности пользователей, большинство существующих реализаций лишь частично маскируют данные о транзакциях.

Примерно в девяти из десяти случаев закономерности остаются видимыми, или история транзакций не полностью защищена. Кроме того, инфраструктурные сервисы, такие как кошельки и конечные точки RPC, часто сохраняют пользовательские данные.

Например, было показано, что MetaMask собирает IP-адреса и активность кошелька через свое стандартное соединение с Infura, что противоречит ожиданиям относительно конфиденциальности на уровне пользователя.

Без устранения этих структурных недостатков приложения Ethereum могут продолжить функционировать, но они не будут обеспечивать ту автономность и устойчивость, которую должна обеспечивать децентрализация.

Конфиденциальность не может оставаться необязательной

Другой центральный аргумент Бутерина заключается в том, что конфиденциальность должна стать базовым ожиданием в сети, а не дополнительным уровнем.

Сегодня большинство инфраструктур кошельков и внутрисетевых взаимодействий оставляют метаданные видимыми, доступными для ссылок или хранящимися вне сети. Для решения этой проблемы Бутерин призвал к более глубокой интеграции функций конфиденциальности на уровне протокола и кошелька.

Такие инструменты, как доказательства ключа ZK и локальное шифрование, уже доступны. Задача состоит в том, чтобы сделать их стандартными, доступными и стандартизированными, а не ограничиваться узкоспециализированными приложениями.

Доступ к фронтенду был ещё одной проблемой. Сегодня многие пользователи полагаются на отдельные веб-сайты или API для доступа к децентрализованным приложениям. Если эти интерфейсы отключаются, подвергаются цензуре или взлому, пользователи теряют функциональный доступ к системе.

Бутерин предложил перейти к децентрализованной доставке контента с использованием таких технологий, как хранилище с адресацией контента и одноранговые протоколы.

Интерфейсы, предоставляемые через сети, такие как IPFS или Arweave ( AR ), в сочетании с клиентами с открытым исходным кодом могут улучшить доступность и снизить зависимость от централизованной инфраструктуры.

Управление также остаётся критически уязвимым звеном. Доминирующей моделью сегодня является голосование на основе токенов, где крупные держатели имеют пропорционально большее влияние.

Бутерин утверждал, что эта система может быть легко захвачена капиталом, оставив мало места для равноправного участия.

Он призвал к исследованию альтернативных подходов, которые распределяют влияние более широко. Обсуждаются такие варианты, как квадратичное голосование, аттестация, связанная с личностью, и системы, взвешенные по репутации.

Эти механизмы остаются экспериментальными, но цель состоит в создании структур управления, которые противостоят концентрации и более точно отражают интересы пользователей.

Эксперты по вопросам свободы, управления и будущего

Чтобы оценить, продолжает ли Ethereum следовать своим основополагающим ценностям, crypto.news пригласил пятерых лидеров экосистемы изучить, дает ли Ethereum сегодня реальные возможности пользователям.

Крис Андерсон, генеральный директор ByteNova AI, начал с базовой оценки децентрализации. По его мнению, проблема не носит теоретический характер.

Многие протоколы по-прежнему полагаются на обновляемые контракты и административные ключи. Эти механизмы позволяют внутренним командам переопределять или приостанавливать действия, иногда без одобрения сообщества. Это подрывает любые претензии на контроль со стороны пользователей. Ethereum развивается, но ключевые элементы стека по-прежнему полагаются на дискреционные полномочия.

Майкл Кэмерон, соучредитель Superb, расширил критику. Он считает, что настоящая децентрализация начинается на периферии сети, а не только в её протокольном ядре.

Доступ к инфраструктуре, нейтральность валидаторов и возможность форка или выхода без проблем определяют, является ли система децентрализованной. Эти свободы сужаются, особенно по мере того, как структура управления Ethereum всё больше формируется крупными заинтересованными сторонами и институциональными участниками.

Андерсон указал на конкретные проблемные моменты, приведя в пример Blast, где пользователям приходилось ждать несколько дней, чтобы перенести активы обратно в основную сеть Ethereum.

«Когда выход занимает несколько дней, автономность пользователей становится условной. Разногласия при выходе, неясность в отношении владения инфраструктурой и зависимость от доверенных ретрансляторов — всё это подрывает децентрализацию».

Абдул Рафай Гадит, соучредитель Zignaly, сосредоточился на скрытых формах централизации, особенно на уровнях инструментов и доступа.

«Большинство пользователей полагаются на такие сервисы, как MetaMask или Etherscan, которые централизованы на уровне хостинга и RPC. Хотя базовые контракты могут быть децентрализованы, взаимодействие с ними часто зависит от инфраструктуры, контролируемой небольшой группой провайдеров. Ethereum обеспечивает суверенитет, но при этом усиливает зависимость».

Луис Беззенбергер, руководитель отдела продуктов компании Shutter Network, выразил схожую обеспокоенность в контексте упорядочивания транзакций и цензуры.

Если пользователь отправляет транзакцию, а она переупорядочена или выполняется с опережением, он теряет контроль над результатом. Это нарушает принцип автономии. В настоящее время опережение остаётся распространённым явлением, а сопротивление цензуре не предусмотрено изначально. Нам нужны системы, в которых пользователи сохраняют ценность своих действий.

Вопрос конфиденциальности также стал одним из основных ограничений. По словам Беззенбергера, инструменты обеспечения конфиденциальности доступны, но остаются фрагментарными и необязательными.

Временная конфиденциальность существует, но постоянная пока встречается редко. Пока конфиденциальность не будет реализована на уровне по умолчанию, свобода пользователя будет неполной. Мы работаем над приложениями с пороговым шифрованием, но экосистема в целом ещё не сделала конфиденциальность базовым требованием.

Касательно управления Кэмерон предупредил о тенденциях консолидации, которые отражают традиционные системы.

Партнёрства L2, коалиции валидаторов и дорожные карты протоколов, поддерживаемые несколькими крупными игроками, всё больше напоминают закрытые альянсы, наблюдаемые в Web2. Ethereum не может считать себя полностью нейтральным, если пути обновления и решения об инфраструктуре сосредоточены в одной точке.

Варун Кабра, директор по развитию компании Concordium, описал Ethereum как проект, работающий в двух направлениях.

«Идея децентрализации по-прежнему жива среди основных разработчиков и разработчиков, ориентированных на достижение целей. Но вокруг неё существует орбита крупных поставщиков услуг, доминирующих сетей второго уровня и DAO с непропорционально большим количеством голосов. Эти факторы формируют направление развития Ethereum тонкими, но действенными способами».

Он также отметил растущий разрыв между показателями пользователей и реальным участием.

«Существуют сотни миллионов кошельков, но лишь малая часть пользователей регулярно взаимодействует с приложениями. Этот разрыв указывает на низкую удержание пользователей и высокие требования к началу работы. Ethereum до сих пор не решил проблемы удобства использования, необходимые для более широкого охвата».

На вопрос, решают ли разработчики правильные проблемы, ответы разделились на два направления. Андерсон признал технический прогресс Ethereum, но отметил, что приоритеты по-прежнему расставлены неравномерно.

Виталик предупреждал, что направление важнее масштаба. Однако мы часто видим, как усилия направлены на решение сложнейших задач, таких как усовершенствованные системы защиты от MEV или новые системы защиты, при этом основные проблемы удобства использования остаются. Технических достижений недостаточно, если они не обеспечивают контроль или доступ для пользователей.

Безенбергер добавил, что техническое совершенство должно служить двум конкретным целям.

«Конфиденциальность и честное выполнение транзакций должны быть в центре внимания. Если мы не сможем защитить пользователей от извлечения данных и слежки, даже самая эффективная система не сможет обеспечить надёжность».

Кэмерон усилил эту мысль, приведя в пример DeFi.

DeFi начинался как путь к открытым финансовым инструментам. Сегодня он фрагментирован, дорог и зачастую недоступен. Необходимость в объединении уровней 2, работе со сложными интерфейсами и растущих расходах оттолкнула многих пользователей. Инновации, приносящие в жертву удобство использования или самостоятельное хранение активов, не способствуют долгосрочному развитию Ethereum.

Все пять экспертов сошлись во мнении относительно одного определяющего критерия децентрализации: свободы выхода. Гадит назвал его отправной точкой для любого серьёзного аудита.

«Могут ли пользователи выходить из системы, создавать ответвления и перестраивать её, не подвергаясь блокировкам со стороны инфраструктуры или управления? Если ответ неясен, то система не является по-настоящему децентрализованной».

Кабра добавил, что со временем можно будет перераспределить власть.

«Если Ethereum не создаст пространство для новых голосов, не бросит вызов существующим и не поддержит независимую инфраструктуру, он рискует застрять в своей нынешней форме. Самое сложное — не создавать новые инструменты. Сложнее всего развивать их способами, которые препятствуют консолидации».

Общее мнение заключается не в том, что Ethereum потерпел неудачу. Дело в том, что его фундамент ещё не заложен. Они утверждают, что следующее десятилетие будет зависеть не от роста производительности или достижения ключевых этапов протокола, а от того, решит ли Ethereum обеспечить свободу на каждом уровне.